О этот храм величественный и чистый!

Помощники светлые в полном согласьи, почтенья исполнясь,

И множество служек толпами, толпами к храму явившись,

Доблесть царя Просвещенного ныне храня

И отвечая ему, отошедшему в небо,–

Быстро большими шагами шествуют в храм.

Не светел ли он, не чтится ли вечно?!

И люди ему не наскучат!

Примечания переводчиков

Помощники светлые - князья, принимающие участие в царском жертвоприношении общему предку.

О вы, советники наши и слуги,

Ревностны будьте, свой долг исполняя!

Царь дал вам правила эти,

Чтобы над ними размыслить вам и подумать.

О вы – надсмотрщики пашен!

Конец весны наступает.

К чему еще нам стремиться? –

Как обработать новые пашни?

О, сколь прекрасны ячмень и пшеница!

Мы соберем этот светлый дар неба.

Светлый, в блеске своем, верховный владыка

Ныне подаст нам год изобильный.

Прикажите всем нашим людям:

Лопаты с мотыгами пусть приготовят.

Скоро увидим: серпы срезают нам жатву!

Я, исполненный горя, как малый ребенок,

Принял дом наш, а он неустроен; один

Сирота-сиротою в глубокой печали.

О усопший отец мой и наш господин,

Ты всегда был и будешь почтительный сын.

В мыслях ты, о державный, преславный наш предок,-

Воспаришь ты и снидешь на храмовый двор!

Только сам я теперь, слоено малый ребенок,

Дни и ночи чтить буду тебя с этих пор.

Нет забвения предкам державным моим! –

Мы, наследуя предкам, их труд завершим!

I

Мощные, рослые были у нас скакуны

В диких степях, там, где наши границы видны,

Мощные там у границы паслись скакуны.

Черные лошади с белым на бедрах пятном,

Серые, желтые и вороные паслись:

С топотом мчат колесницу, и слышится гром.

Кони такие не знают предела526,– и что ж?

Только подумал о конях – и каждый хорош!

II

Мощные, рослые были у нас скакуны

В диких степях, там, где наши границы видны,

Мощные там у границы паслись скакуны.

Белые с желтым есть кони и серые есть,

Есть красно-рыжие кони и черные есть:

Мчат колесницу они и добры и сильны.

Скачут без срока и устали кони – легки.

Только подумал о конях – а кони крепки.

III

Мощные, рослые были у нас скакуны

В диких степях, там, где наши границы видны,

Мощные там у границы паслись скакуны.

Как в чешуе, в черно-синий окрашены цвет,

Рыжие, белые с черными гривами есть:

Мчат колесницу они – точно устали нет.

Верно, усталость уж этих коней не берет!

Только подумал – и кони рванулись вперед.

IV

Мощные, рослые были у нас скакуны

В диких степях, там, где наши границы видны,

Мощные там у границы паслись скакуны.

Серые кони и пегие кони, взгляни:

В белых чулках и с глазами там есть, как у рыб:

Мчат колесницу сильны и могучи они.

Смотрят на этих – порока ни в чем не найдут,

Только подумал о конях – и кони идут!

О, сколь прекрасно, сколь изобильно:

И барабаны, и бубны мы расставляем, как надо;

Громко, так громко в согласьи звучат барабаны.

Нашим прославленным предкам да будет отрада!

Правнук твой с музыкой ныне пришел к тебе, Тан;

Думы мои успокой, их исполнивши вдруг.

Пусть барабаны звучат далеко, далеко;

Чисто, так чисто гуаня разносится звук.

Стройная музыка в полном согласьи звучит,

С нею подвешенных цинов сливается звук;

Правнук Чэн-тана, ныне он сколь величав!

Каждый прекрасен, прекрасен той музыки звук.

Мы в барабаны и колокол бьем и гремим;

Танцы прекрасны – следом один за другим.

Ныне прекрасные гости собрались у нас:

Разве не радостно, разве не весело им?

Некогда раньше и с самых древнейших времен

Подал благие примеры нам прежний народ:

Был так приветлив и утром и вечером он,

Дело свершая, был ревностных полон забот.

Предок Чэн-тан, благосклонно на жертвы взгляни:

Правнуком Тана приносятся ныне они!

Неба веленья и путь

Сколь в тайне своей бесконечны!

Разве не блещет в чистом единстве своем

Царя Просвещенного доблесть?!

Если же снидут на нас великие милости неба,

Мы их приемлем! Царю Просвещенному, нашему предку,

Будем из всех наших сил подражать;

Отдаленные наши потомки к тому же да будут стремиться усердно.

О, государь наш, покойный Чэн-ван,

В блеске своем присутствует с вами.

Ведите своих земледельцев

Сеять различные виды хлебов.

Личные пашни свои да возделают ныне усердно

На протяжении всех тридцати ли.

Пусть будут на пашне прилежны,

Чтобы стократную жатву собрать на каждую дружную

пару!

Посовещавшись, свое начинаем правленье.

Следовать будем отцу, чья таблица на озаренной стене.

Ах, далеко, далеко он ушел!

Нам весь его путь не закончить,

Мы бы хотели приблизиться только к нему:

Путь продолжая, еще от него отклонимся!

Мы подобны теперь малому только дитяти:

Трудностей много у нас – нет еще сил побороть.

Но духи всегда во дворе, поднимаясь и вновь опускаясь,

То воспарят они ввысь, то вновь в этот дом снизойдут.

Знаем: в своей доброте державный отец наш усопший

Нас сохранит навсегда и светом своим просветит.

I

Мощные кони, мощные кони,

Пегие кони в четверках стоят.

Утром и ночью в покоях у князя

Светлые гости рассажены в ряд.

Цапель слетается белая стая;

Белые цапли на землю слетают;

А барабаны звучат и звучат.

Гости пьяны: они пляшут, играя.

Вместе они веселятся.

II

Мощные кони, мощные кони!

Каждая лошадь в четверке сильна.

Утром и ночью в покоях у князя

Гости сегодня за чашей вина.

Цапель слетается белая стая,

Белые цапли слетаются к нам,

А барабаны звучат и звучат.

Гости пьяны – и пора по домам.

Вместе они веселятся.

III

Мощные кони, мощные кони!

Кони в четверках – как серый металл.

Утром и ночью в дворцовых покоях

Князь, угощая гостей, пировал.

«Чтобы отныне всегда наперед

Был бы у нас урожай, что ни год!

Иеба щедроты прими, государь,

И передай их в свой княжеский род!» –

Вместе они веселятся.

Царь, сколь преславны дела твоего праотца -

Милости правнуку шлет неизменные он.

Снова и снова щедроты он шлет без конца -

Ими осыпан тобой занимаемый трон.

Чистым вином моим чаши уже налиты;

Мыслей моих исполнение даруешь ты!

Вкусом приятен мясной этот чистый отвар,

Мы осторожно и мирно приносим свой дар.

К жертве явись: мы безмолвны, молчанье храним.

Споров не будет перед приходом твоим.

Белые брови - да будет мне дар праотца,

Желтые волосы - вечная жизнь без конца.

Втулки их в коже, узорные ярма в ремнях...

Восемь бубенчиков звоном звонят в удилах,

Съехались жертву принесть тебе вместе со мной:

Принял я власть над обширной и мощной страной.

Шлет на страну благоденствие небо с высот;

Жатвы обильны, обильны у нас, что ни год.

Жертвы вкушает - приблизился дух праотца -

Счастье пошлет он потохмкам своим без конца.

Предок Чэн-тан, благосклонно на жертвы взгляни:

Правнуком Тана приносятся ныне они.

Ясны законы царя Просвещенного,

Вечно да будут блистать!

С времени первого жертвоприношенья доныне

Дали они совершенство стране,

Счастье для Чжоу.

Мы любовались над западным озером, как

Стаей над водами белые цапли летят.

Гости явились к нам ныне, и думаем мы:

Точно у цапель, прекрасен их вид и наряд.

Гнева и там да не будет на них и стыда,

Здесь не наскучат они никому никогда.

Мы бы желали, чтоб ночи и дни им была

Вечной за это высокая честь и хвала.

Будьте вниманья, будьте почтенья полны:

Небо нам свет свой являет теперь с вышины!

Волю и милость его сохранить нелегко.

Не говорите: оно высоко, высоко.

С высей всегда снисходя, оно около нас –

Наши дгянья зрит проникающий глаз!

Мы, как дитя, что недавно явилось на свет,–

Силы ума и усердия в нас еще нет.

Но, поучаясь, вседневно идем мы вперед:

Путь наш яснеет – он к яркому блеску ведет.

Тяжесть умерьте для нас, что на плечи легла,

И покажите нам доблести светлой дела.

I

Здесь в полукруглом пруду так приятна вода,

Травы душистые ныне в пруду этом рвем.

Луский наш князь прибывает сегодня сюда,

Вижу расшитое знамя с драконом на нем.

Знамя с драконом колышется так на ветру,

Звонкую слышу бубенчиков в сбруе игру.

Не разбирая большого и малого тут,

Люди, стремяся за князем, толпою идут.

II

Здесь в полукруглом пруду так приятна вода,

Травы мы рвем из поросших растеньями вод.

Луский наш князь прибывает сегодня сюда,

Кони могучи, могучи и рвутся вперед.

Кони могучи, могучи и рвутся вперед;

Слава его в светозарном сиянье растет.

Светло лицо его, и улыбается рот:

Без нетерпения он поучает народ.

III

Здесь в полукруглом пруду так приятна вода,

Травы сбираем: травою богата она.

Луский наш князь прибывает сегодня сюда,

В школе у нас он отведает ныне вина.

Если отведает доброго в школе вина,

Позднею старостью будет тогда награжден,

Долгим путем и великим последует он,

Будет покорен народ, почитая закон

IV

Полный достоинств, достоинств высоких наш князь,

К доблести светлой своей неизменно ревнив,

Вид величаво достойный он всюду хранит,

Вечный собою пример для народа явив.

Сколь просвещен он, и сколь он воинственно смел:

Предков преславных возрадовать блеском сумел,

Был он почтительным сыном везде и всегда.

Счастье от неба снискал себе прочно в удел

V

Светлого, светлого разума – луский наш князь! –

Может сиять нам достоинством светлым своим:

Ныне устроил для школы и пруд, и дворец.

Варваров этих – с Хуай – мы ему покорим.

Тиграм подобны отважные люди erol

Уши врагов в этой школе кладут перед ним!

Пленников – судьи премудрые, как Гао-ю,

В школе представят ему как добычу свою.

VI

Множество храбрых толпится, и каждый из них

Доблести сердца широко развить в себе мог:

Смелыми, смелыми будут в походе они,

Варваров вновь отодвинут на юго-восток!

И многолюдная, грозная, грозная рать

Больше не станет без толку шуметь и кричать,

С жалобой больше не станут являться на суд –

В школу дела боевые свои понесут!

VII

Туго натянут рогами украшенный лук –

Сотнями стрелы со свистом взвиваются вдруг;

Сколько имеешь больших боевых колесниц,

Воинов множество крепких и крепких возниц!

Варваров ты за рекою Хуай покоришь,

Больше не встанут они из-под нашей руки!

Тверды да будут предначертанья твои –

И овладеешь народом у этой реки

VIII

Птицы крикливые к нам залетают сюда –

Сядут они на деревья у школы, и вдруг,

Тутовых ягод лишь только они поедят,

Нас услаждает приятного пения звук.

В разум придут эти варвары – там на Хуай,

В дар понесут драгоценности с этой поры:

Кости слоновой и местных больших черепах...

С золотом юга великие будут дары!

Ласточка, волей небес опустившись с высот,

Шанских царей порождает прославленный род.

В Иньской земле поселясь, возвеличился Шан:

В древности волей владыки воинственный Тан

Правил и ставил границы в пределах всех стран.

Жаловать стал он указы на царства князьям,

Над девятью областями он царствовал сам.

Это был первый из шанских царей властелин,

Твердо владел он властью от неба один –

Ею владеет потомок Чэн-тана У-дин.

Правнук Чэн-тана, У-дин наш, воинственно смел:

Нету страны, чтобы он победить не сумел.

С тканным драконом десятки упряжек в наш дом

Ныне привозят дары драгоценным пшеном.

Где наш народ поселился, на тысячу ли

Тянутся площади собственной царской земли,

Вплоть до морей рубежи его царства дошли.

Многое-множество к нам с побережий морей

Ныне является чтить своих шанских царей.

Цзинский наш холм лишь Река обтекает кругом.

Инь справедливо прияла от неба свой дом:

Милости неба безмерные будут на нем!

Вы, князья просвещенные, славные, нас одарили

Благом и счастьем вот этим –

Милостью этою к нам бесконечной.

Дети и внуки пусть вечно ее сохраняют!

Не вымогали и не расточали вы в княжествах ваших!

Мы, наш владыка, вам почести жалуем ныне за это,

Помня о ваших вот этих высоких заслугах.

Ваши потомки, наследуя, их увеличат!

В мире ничто не бывает сильней человека:

Царства природы учиться к нему прибегают.

Нет и светлей ничего, чем душевная доблесть,–

Сотни владык подражают ей вечно.

Прежние наши цари да не будут забыты!

Риса довольно и много теперь ячменя

В год урожайный – и полон высокий амбар!

Мер мириад мириады зерна у меня.

Сварим хмельное мы и молодое вино:

В жертву да будет всем дедам и бабкам оно.

Все мы исполним обряды – в избытке зерно!

Счастье великое будет нам небом дано.

Опыт нас учит стараться, чтоб всякое зло

В будущем горьких забот причинить не могло.

Мы никогда пе тревожили ос или пчел,

Чтоб не навлечь на себя ядовитый укол.

Был поначалу па персике слабый птенец,

Порх! Улетел он и хищником стал накопец.

Трудностей всех побороть не смогли мы, увы!

Вот и сидим, как среди ядовитой травы.

I

В месте и скрытом, и тихом мы создали храм;

Быд он прекрасной постройки и крепок и прям.

Нету нигде Цзян-юани– почтенней жены:

Доблесть ее не имела ни в чем кривизны.

Неба верховный владыка послал благодать:

Месяцы вышли, и срок не замедлил настать.

Небом без боли и муки ей было дано

Нашего предка родить – Государя-Зерно.

Небо ему ниспослало премного щедрот:

Просо и злак, что позднее всех прочих растет,

Рожь и бобы и тот злак, что всех ранее зрел,

Скоро Зерно-Государь получает удел.

Людям велит он возделывать землю вокруг:

Сорго и желтое просо явилися вдруг,

Черное просо и рис появились. Была

Вся Поднебесная скоро научена им.

Так он продолжил преславные Юя дела.

II

Внука оставил преславный Зерно-Государь –

Это Тай-ван был, великий наш предок и царь.

Он поселился на юге от Циской горы,

Шанское царство он стал подрывать в те поры.

Позже Вэнь-ван воцарился, за ним и У-Ван,

Подвиг они продолжали, что начал Тай-ван.

Гнева и воли небес завершился предел,

И на равнине Муе этот бой закипел.

«Царь, не смущаясь сомненьем, начни этот бой:

Неба верховный владыка пребудет с тобой!»

Шанскую рать он карает, разбив ее вдруг;

Были другие участники царских заслуг.

«Дядя! – наш царь говорит тогда,– я бы хотел

Вашему старшему сыну назначить удел.

Княжить над Луской землею ему надлежит:

Да возвеличит он ваши владенья и дом,

Будет весь род ваш для Чжоу опора и щит».

III

Лускому князю пожалован царский указ:

Княжить и править ему на востоке у нас,

Гор ему дал царь, земель, и потоков, и нив,

Царства окрестные князю навек подчинив.

Тот, чьим прославленным предком был чжоуский князь,

Сын Чжуан-гуна, теперь в этот храм соберясь,

Жертвы приносит. На знамени шитый дракон,

Вожжи мягки у его колесницы, и он

Ревностно каждую осень и каждой весной

Жертвы приносит, не пропустив ни одной,

Славному неба владыке и с ним заодно

Предку, великому столь Государю-Зерно.

Бык красно-рыжий приносится в дар в эти дни –

Жертву приемлют, ее одобряя, они.

Много пошлют они князю за это щедрот.

Чжоуский князь и державные предки твои

Счастьем тебя одаряют, о князь, что ни год.

IV

В осень ты предкам приносишь могучих быков,

С лета им брус деревянный кладут вдоль рогов:

Белый один, красно-рыжая шерсть на другом.

Жертвенный кубок прекрасен, налитый вином.

Тут поросенок, и мясо, и чистый отвар,

Стол в деревянных сосудах, назначенных в дар.

Танцы, все вр.емя менялся, радуют взгляд.

Внукам почтительным предки награду дарят.

В блеске своем ты, всегда процветая, живешь,

Да долголетен ты будешь и будешь хорош!

Будет хранима восточная эта страна,

Луская наша держава да будет вечна!

Нет ей ущерба, утесы ее не падут,

Не задрожит, не падет она в ужасе смут!

Три долголетия князю, да вечно живет,

Точно возвышенный холм или горный хребет!

V

Тысяча, князь, у тебя колесниц боевых,

Красными лентами копья украшены в них,

Шелком зеленым обвиты два лука стоят:

Ты тридцать тысяч имеешь пехотных солдат –

Раковин шлемы украсила красная нить –

Рать велика, велика, и ее не сломить.

Варварам севера дав надлежащий отпор,

Цзинские орды и Шу остановим, с тех пор

С нами никто не посмеет столкнуться в борьбе.

Пусть же расцвет лучезарный да будет тебе!

Будь же богат, долголетен, да правишь страной

С желтою космой волос и дельфиньей спиной.

Старцев почтенных и мудрых на помощь избрав,

В славе своей да пребудешь ты, князь, величав!

Старости ты не достигнешь и будешь ты сед!

Князь наш да здравствует тысячи, тысячи лет,

Старость до белых бровей, без болезней и бед!

VI

Тайская эта гора высока и крута –

Луские люди глядят на святые места.

Чуйская наша и Мынская наша гора –

Дальним востоком владеть нам настала.пора,

Будет достигнут с морями граничащий край.

К нам за союзом придут и народы с Хуай:

"Больше не будет страны, чтоб за нами не шла.

Луского князя да будут преславны дела!

VII

Фуские горы и Иские мы сохраним,

Сюйские земли да будут владеньем твоим,

Будет достигнут с морями граничащий край,

Мань покорятся, и мо, и народы с Хуай.

Станут покорными варвары южной земли –

Стран да не будет таких, чтоб за нами не шли.

Ныне никто не посмеет оспаривать нас –

Луского князя послушно исполнит приказ

VIII

Чистое счастье князю от неба дано,

Князю до старости Лу сохранять суждено.

Чан и Сюй-тянь возвратив в их родимый удел,

Он восстановит все то, чем князь Чжоу владел.

Счастье и радость да примешь ты, луский наш князь,

С доброй супругой и матерью старой делясь;

С ним и вельможи и все остальные чины

Вечно владеют пределами нашей страны.

Милостей много от неба принять будь готов,

Старость до желтых волос и до детских зубов.

IX

Сосны на горных отрогах Цулая росли,

Горные туи мы взяли с Синьфуской земли.

Мы их срубили и точно измерили тут:

Мерой служили шнурок в восемь футов и фут.

Балки сосновые были собой велики –

К храму пристройки вышли весьма широки:

Новый прекрасный, прекрасный отстроился храм –

Си-сы строительный мастер создал его сам.

Длинен весьма и пространен храм видом своим –

Тысячи разных людей любуются им.

I

Шанские предки были глубоко мудры,

Знаки величья являя нам с давней поры.

Воды потопа широко, широко пошли –

Юй приводить стал в порядок пределы земли.

Царства большие, что прежде лежали вовне,

Взяты в границы – в нашей возросшей стране.

Суны сильны – и владыка их сына берет,

Ставит на царство. Шанский так начался род.

II

Черный наш царь в управленьи страною был смел:

Малый удел ему дали – он в малом успел;

Дали большой – он успел и в большом, говорят.

Без упущений он выполнил каждый обряд;

Только покажет – и всё в соответствии вдруг!

Сян-ту прославился славой великих заслуг:

Добрый порядок царил за морями вокруг.

III

Воля владыки была нерушима для Шан:

Время пришло – сочетался с ней царь на Чэн-тан.

Тан народился не поздно, не рано, а в срок;

Мудр и усерден вперед подвигался, как мог,

Долго сиял благочестием блеск его дел,

Чтимый Чэн-таном верховный владыка – ему

Быть образцом девяти областей повелел.

IV

Яшмы держал и большие, и малые он:

Стали уделы кистями у царских знамен.

Счастье он принял от неба – и славен с тех пор:

Слабым не быв,– не решал он и силою спор;

Твердым не быв,– был изнеженной мягкости враг;

Правя повсюду, любезен, любезен был всем!

Небо его осчастливило множеством благ.

V

Дани большие и малые принял от царств –

Силу и мощь подчиненных ему государств!

Милость от неба ему неизменно была:

Всюду отважные он совершает дела.

Не задрожал он от ужаса, неколебим,

Страха не ведал, боязни не знал он совсем –

Множеством благ осчастливленный небом самим.

VI

Царь наш воинственный стяг тогда выставил свой;

Тигру подобный,– он взял свой топор боевой;

Точно огонь в нем пылает воинственный жар –

Нет никого, кто б ответить посмел на удар:

Отпрыска три еще выпустил гибнущий ствол,

Но ни один не развился и в рост не пошел.

В девять пределов свой добрый порядок неся,

Княжество Вэй покарал он и княжество Гу,

После Гунь-у покарал и последнего Ся.

VII

Ряд поколений прошел уже в те времена...

Вся колебалась, в опасности близкой, страна.

Только явился сын неба воистину – вдруг

Шлет ему небо в советники преданных слуг!–

В помощь Чэн-тану державший кормило был дан -

Верный помощник царю – основателю Шан.

Создало небо высокую гору.

Земли вокруг нее – предок Тай-ван обработал,

Дело начавши.

Царь наш, Вэнь-ван, в мире страну успокоил.

Были обрывисты горы – однако

Ровные к Циской горе протянулись дороги!

Дети и внуки их да сохраняют!

Примечания переводчика

Тай-ван - титул (Великий царь), присвоенный посмертно деду первого чжоуского царя. В действительности Тай-ван был вождем племени чжоу и никогда не царствовал.

Циская гора - находится в уезде Цишаньсянь, провинции Шэньси. Местность вокруг нее служила местом пребывания племени чжоу до его вторжения в центральные княжества.

Слепые явились, слепые явились

На чжоуский храмовый двор!

Гребень зубчатый ставят на пару опор,

Зубья и перья цветные нам радуют взор,

Вешают малый, а с ним и большой барабан,

Чжу деревянный и юй, цинов звонкий набор.

Музыка началась: вот ударяют в тимпан,

Флейта с гуанем в общий вплетаются хор.

Звуки раздались торжественно, в лад они, в лад -

С должною важностью стройные звуки звучат.

Слушают музыку предки: приятна она!

Гости, что ныне явились к нам ко двору,

Долго внимают звучанью: их радость сильна!

I

Прежде сгоняют траву и корчуются пни,

Землю кругом раздробят и распашут они.

II

Тысячи пар на прополку явилися вдруг;

С пашен траву вырывают, с обочин вокруг.

III

Вместе с отцами тут старшие их сыновья,

Средние братья и вся остальная семья,

Тут и чужие на помощь сегодня пришли.

Громко жуют они: жены обед принесли.

Мужу милее становится ныне жена,

Мужа сильнее сегодня полюбит она.

Сохи наточат, чтоб каждая стала остра:

Ныне за южные пашни приняться пора.

IV

Всякого хлеба посеется ныне зерно.

Жизни зародыш в себе заключает оно.

V

Пышные, пышные всходы взошли из земли;

Вдоволь набравшие соков – всех выше росли»

VI

Каждый росток теперь землю сосет и сосет.

Всходы пропалывать вышел рядами народ.

VII

Толпами, толпами вышли жнецы на поля,

Грудами хлеба покрылась повсюду земля.

Груд мириад-мириады! Скопилось зерно –

Будет и крепкое, и молодое вино.

Жертвами дедов и бабок своих одарят:

Хватит вина, чтобы выполнить каждый обряд

VIII

Запах приятный исходит у нас от вина,

Этим прославлена издавна наша страна.

С перцем вино аромат источает такой,

Что старики обретают в нем мир и покой.

IX

Это не только у нас урожай, как у нас,

Это не только сей год – изобильнейший год:

С древности самой глубокой так это идет.

Иньский наш царь, проявив свой воинственный пыл,

В путь устремился и скоро Цзин-чу покорил,

В глубь этих горных ущелий проник он,– и вот,

Разом себе подчиняет весь цзинский народ,

В добрый порядок приводит страну до конца:

Тана потомок, идет он путем праотца.

«Вы, обитатели этого царства Цзин-Чу,

К югу от нас вы живете. Сказать вам хочу:

Древле, с тех пор как у нас воцарился Чэн-тан,–

К нам – из вождей отдаленных народов ди-цян

С данью никто не посмел не явиться пока,

К нашим царям не посмел не придти, говоря:

«Этот обычай от Шан учрежден на века!»

Каждый из многих поставленных небом владык

В странах, устроенных Юем, столицу воздвиг,

И что ни год к государю является князь:

«Ты не карай, не кори меня, царь!–говорит,–

Об урожае я пекся своем, не ленясь».

Небо следит неустанно, спускаясь с высот,–

Царь да страшится и свой почитает народ!

В милостях царь был умерен, и в карах не строг.

Вечно трудясь, отдыхать он не смел и не мог.

Воля владыки небес снизошла на царя,

Крепкое счастье ему неизменно даря.

Добрый порядок в столице, устроенной Шан:

Царь образцом ее сделал для множества стран.

Всюду великий, великий идет о нем слух –

Светом пресветлый блистает усопшего дух.

Царь долголетен был, в мире покоил народ,

Нас, что за ним родились, навсегда соблюдет!

Ныне по склонам на гору Цзин-шань поднялись:

Сосны и туи на ней устремилися ввысь.

Мы их срубили, сюда привезли, а потом,

Их окорив, обтесали стволы топором.

Толстые балки длины оказались такой,

Как надлежало. Со множеством мощных колонн.

Храм завершили. Да будет в нем вечный покой!

Небо великое определило волю свою возложить:

Два государя приняли небесную волю.

Царь наш Чэн-ван, в покое остаться не смея,

С утра и до ночи волю небес укреплял, умудренный и мирный,

Светлую славу отцов он продолжил,

Все сердце свое отдавая державе

И ей покой обеспечив.

Примечания переводчика

Царь Чэн-ван - 1115-1078 гг. до н. э.

Два государя - основоположник династии Чжоу - У-ван - и его отец, Вэнь-ван

В Цюй, как и в Ци, в каждой этой реке

Рыбы помногу бывает в садке.

Жирная стерлядь плывет с осетром.

Карпы, угри и голавль с лещом.

В дар мы приносим их предкам своим –

Счастье великое снидет в наш дом!

I

Соху наточим – она и добра и остра:

Ныне на южные пашни сбираться пора.

II

Всякого хлеба посеется ныне зерно,

Жизни зародыш в себе заключает оно.

III

Вас повидать мы на южные пашни придем,

Круглых корзин и прямых мы с собой принесем,

Мы вас накормим сегодня отборным пшеном.

IV

Вот бамбуковые шапки в движенье пришли,

Вот их мотыги врезаются в землю, в пыли,–

Горькие травы повыдерут все из земли.

V

Горькие травы погнили на месте – и вот,

Просо метелками пышно и буйно растет.

VI

Режут и режут серпами они заодно,

В плотные, плотные груды ссыпают зерно;

В груды высокие, как крепостная стена,

Гребню густому как будто подобна она.

Двери раскрыты у сотен домов для зерна.

VII

Полными хлеба стали в селеньи дома:

Дети ликуют, ликует хозяйка сама!

VIII

Ныне зарежем мы с черною мордой быка,

Кривы рога его будут и рыжи бока;

В жертву, как прежде бывало, его принесем,

Нашим отцам подражая всегда и во всем.

В жертву, как дар, принесли мы овцу и быка.

Неба владыка! Направо от них снизойди -

На почетное место!

Приняв их за правило,- следуем и подражаем законам царя Просвещенного,

Царства четыре предела вседневно покоя.

Он, одаривший нас благом, царь Просвещенный,

Направо - на месте почетном - радостно жертву приемлет.

Мы утром и ночью

Чтим благоговейно величие неба,

Навечно дары его сохраняя.

В полном согласьи явились к нам ныне друзья,

Ныне пришли вы, почтительность важную нам показав,

Здесь помогают в служении предку князья.

Ныне сын неба и царь величав, величав.

В жертву приносят большого быка, наконец,

Нам помогают дары разложить... Господин,

О наш усопший великий, державный отец!

Будет тобой успокоен почтительный сын.

Ты, человек проницательной мудрости сам,

Царь Просвещенный, ты был и отважен и смел!

Радость и мир ты державным принес небесам,

В славе своей возвеличить потомство сумел.

Дай долголетье до белых бровей, без конца,

Пусть наше счастье великое также растет!

Ныне почет воздавая заслугам отца,

Матери мудрой мы также окажем почет.

Шелк их одежд чистотою достойной блистал,

Шапки одели, как должно, почтенья полны;

Входят они в переходы из храмовых зал.

После овец осмотрели, как надо, быков...

В малые смотрят, а также в большие котлы,

Кубки поставили из носорожьих рогов,

Доброго, мягкого вкусом налили вина.

Тихо: ни крика, в манерах надменности нет.

Будет в награду им долгая старость дана.

Мы в должное время объехали княжества наши.

Небо благое нас сыном признало своим.

Небо поставило Чжоу на месте почетном, преемственность

дав,

И немного мы всех всколебали князей –

Так всколебали, что каждый затрясся от страха!

Духов же светлых мы всех смягчили, к себе привлекая,

Также и духов рек и священных обрывистых гор.

Истинно стали царем и державным владыкой!

Светлая в блеске своем стала преславною Чжоу.

Мы по закону на должности ставим советников наших;

Копья, а также щиты повелели собрать,

Луки и стрелы вложить обратно в колчаны.

К доблести мудрой мы тогда устремились,

Распространяя ее по древнему Ся.

Истинный царь,– мы будем все это хранить!

Примечания переводчика

Ся - название первой китайской династии, а отсюда и древнейшее название Китая.

Ныне князья предстают пред царем, говоря:

Ищем законы свои утвердить у царя.

Вижу: знамена с драконами так и горят,

В сбруе коней колокольчики звоном звенят.

Кольцами звонко бряцают в упряжке ремни:

В блеске прекрасном и светлом явились они.

В храм пред таблицу усопшего их привели,

Сами сыновнепочтительно дар принесли.

К нам долголетье до белых бровей снизойдет,

Многое-множество будет прекрасных щедрот,

Вечно их будем хранить, мы обязаны вам,

Славным заслугами и просвещенным князьям,

Тем, что благами обильно осыпан наш дом.

Блеск их продолжим навек в чистом счастье своем!

О, как прекрасны были рати царя!

Он соответственно их воспитал – времена были темные,

Вот в чистом блеске время настало,

И вот одевает он латы из кожи большие.

Мы по милости неба приняли это

Отважным, отважным царем совершенное дело.

И, чтобы его продолжать,

Воистину искренно мы подражаем деяньям твоим.

Силой и мощью владеет наш предок У-ван:

В славе заслуг с ним поспорить никто бы не мог.

Разве не светлы цари и Чэн-ван, и Кан-ван?!

Был им престол их верховным владыкою дан.

Только Чэн-ван и Кан-ван - эти оба царя

Царства четыре приемлют, так ярко горя,

Светлый их свет разливается, все озаря!

Бьют в барабаны и колокол в лад они, в лад;

Цины с гуанем в согласьи звучат и звучат.

Небо послало нам много обильных наград.

Небо нам счастье огромным-огромное шлет,

В нашей осанке торжественный виден почет.

Вот и упились вином и отведали яств.

Счастье и радость великие небо нам шлет.

Примечания переводчика

Царь Кан-ван - 1078-1052 гг. до н. э. Правления этих трех царей следовали одно за другим.

Гость к нам явился, гость к нам явился:

Белые кони его!

Полны почтенья,– яшме точеной

Люди подобны из свиты его.

Гость к нам явился – он только ночует;

Гость к нам явился – он будет две ночи.

Дать ему надо побольше веревок,

Чтобы коней он своих привязал.

Ах, уезжает! Его мы проводим –

Будет обласкан со всех он сторон.

Он удостоен почета большого,

Счастье нисходит так просто к нему!

В мире покоятся тысячи царств,

Часто бывает год изобильный:

Небо волю свою не отрешило от нас.

Отважный, отважный Воинственный царь,

Воинов своих сохранил ты;

Поставив их по четырем рубежам страны,

Смог укрепить ты свой дом.

Сколь ты блистаешь на небе,

Наш государь, сменивший иньских царей!

О просвещенный Зерно-Государь!

Смогший быть небу подобным,

Зерном одарил ты народ наш.

Такого, чего не достиг бы ты,– нет ничего!

Нам подарил ты ячмень и пшеницу,

По повеленью владыки небес, всюду народ наш питая.

Не зная границ и пределов,

Всюду по древнему Ся вечные распространил ты законы!

О державный Воинственный царь,

Равных нет преславным твоим деяньям!

Царь Просвещенный воистину был просвещенным:

Смог он подвиг начать, что завершили потомки;

Ты же, Воинственный царь, наследуя, принял его,

Инь победил, прекращая повсюду убийства,–

Тем утвердил ты свой подвиг.

Царь Просвещенный прославлен своими трудами.

Эти труды, как и должно, приемлются нами;

Мы их продолжим везде, поучаясь и помня.

Царству идем мы отныне искать укрепленья,

Волею Чжоу свои получая владенья,

Этим трудам всегда поучаясь, их помня.

О державный дом Чжоу!

Мы перешли высокие горы,

Узкие эти хребты и священные пики крутые;

Следуя Желтой реке, теперь успокоенной,

Повсюду в стране Поднебесной

Всех собрали, ответили всем.

Такова воля Чжоу.