Величие духа мудрого.

Мудрый хотя ясно понимает, в чем состоит крепость сил телесных, однако ж он не последует ея действию, а держится кротости духа, и всему покоряется. Он уподобляется большой реке в мире, которая все в себя вмещает и все поднимает. Как он уподобляется большой реке, какая только может быть во вселенной, то непреложные добродетели никогда от него неразлучны, по которым он снова приходит в состояние младенчества. Хотя он имеет ясное понятие о красоте белого цвета, но он более любит черный цвет, нежели белый. И сию-то скромностью подает образец империи. Как он подает образец империи, то непреложные добродетели у него свободны от всякой укоризны, чрез них он снова возвращается к бесконечному. Он также хорошо знает, что такое есть и слава сего мира, однако ж не гоняется за нею, а лучше избирает жить в бесчестии, но с сохранением чистоты нравов, чем в славе, но с потерею добродетели. Он походит на неизмеримую пропасть, которая все в себя поглощает, и ничем не наполняется. А как он походит на неизмеримую пропасть, и непреложные добродетели скрываются в нем в полном их пространстве, то он опять превращается как бы в необделанную, грубую глыбу. Если сия глыба по какому-нибудь случаю будет раздроблена на части, то из нее выходят уже мелкие сосуды. Если мудрый (Государь) захочет дать им какое-нибудь употребление, то из них делаются иные управителями, а другие старшинами. Но вещи по природе величественного образования не раздробляются на мелкие части.

Пояснения Редакции "Китайская поэзия"

В названии приведенного перевода первая цифра соответствует номеру стиха в китайском оригинале, в скобках указан порядковый номер стиха в источнике перевода.

Примечания А. М. Куликова

Данная глава в рукописях указана как глава XXV.

Примечание переводчика из издания Ивана Замотайло: "В этой главе Лао-цзы нападает на тех завоевателей (конфуцианцев?), каких, по-видимому, было очень много в его время жизни, но и теперь так же не мало, ибо человек, не признающий бытия Божия, думает собственными своими силами поступать в делах мира так, как искусный художник обрабатывает глину и дает ей форму, какую он хочет, что только единому Богу свойственно".